Сергей Наглис и его дочь Катя живут на две пенсии: его трудовая, ее — по инвалидности. Свою Дочь Сергей воспитывает в одиночку, а потому неплохо ориентируется в магазине среди полок с шампунями и кремами, имеет в арсенале несколько блюд («Да так себе я повар», — скромно отмахивается Сергей), и обычно он в курсе девичьих переживаний. На седьмом этаже минской многоэтажки — маленькая история об отеческой любви и неприкрашенной реальности.
Розовые обои, батарея, шторы. Розовый — Катин любимый цвет. Она сидит за столом в своей комнате, которую отец с друзьями семьи отделал специально под нее. Сергей заплетает дочери хвост.
Катя не может сама себя обслуживать, поэтому во всем ей помогает отец. Переодевает, готовит.
«Катя каши ест, котлеты. С супами только воюем — не любит их», — улыбается Сергей.
Ему 58 лет. Всю жизнь работал водителем автобуса и только недавно вышел на пенсию. Вспоминает, как в советское время у него было всего четыре выходных в месяц. Сергей в молодости любил потанцевать и порыбачить. А теперь, говорит, возраст не тот, чтобы по дискотекам ходить, а рыбалку дочь не любит. И вообще, не до хобби: все время посвящено Кате.
«Да и раньше не часто получалось. Удочка, снасти — все есть. На Вилейском водохранилище часто бывал — там рядом родители жены жили. Но так там и не порыбачил: надо же было по хозяйству помогать — куры, свиньи».
Кате 28 лет. В ее телефоне — плейлист из любимых песен и переписка с друзьями. Сообщения она записывает с помощью голосового набора.
С нами Сергей охотно переходит на белорусский язык: с детства хорошо его знает. Обсуждает перезахоронение Калиновского и парламентские выборы.
«Подождите, сейчас Катю разверну, чтобы ей удобно было», — прерывает он разговор, чтобы подкатить коляску дочери поближе.
Когда Кате было несколько месяцев, у нее случился детский инсульт.
«Она все плакала и плакала, мы не знали, что с ней. Врач посмотрел, сказал: ничего страшного, зубки режутся. Это сейчас я понимаю, что когда режутся зубки, дети ведут себя иначе… А потом я заметил, что Катя тянется ручкой к игрушке над кроваткой, а схватить не может. Забили тревогу», — вспоминает те дни Сергей.
Оказалось — тяжелая форма ДЦП. Но родители надеялись, что дочь удастся вылечить.
«Катя такой человечек сильный, вам не передать, столько экспериментов на ней ставили. В один год ей делали операцию лазером в Туле — надсекали мышцы. После этого она полгода лежала, нельзя было активно двигаться. Сейчас я думаю, может, и не стоило на ту операцию соглашаться: после нее Кате стало хуже».
«В Минске можно организовать свидание в тот же вечер, только если пообещаешь секс». Плюс-сайз модель о том, как ищет пару в интернете
«Это ад — выбирать памятник своему 8-месячному ребенку». Откровенный монолог Карины, чей муж выбросился с дочерью с 24 этажа на Грибоедова в Минске
Финалистка «Мисс Беларусь» пошла искать любовь на реалити-шоу «Холостяк»
Первый свой школьный год девочка провела в Ивенецком интернате. О том, что прислушались к рекомендациям и отдали тогда в интернат, мужчина тоже жалеет: дочь оттуда забирали с пролежнями. Остальные классы Катя доучивалась на домашнем обучении. Ухаживала за ней мама Анна, которая до того работала маляром на тракторном заводе.
Впоследствии Сергей задумался, как создать для дочери рабочее место. Например, открыть ИП и оказывать печатные услуги. Он бы принимал заказы, общался с клиентами и рассчитывал их, а Катя обрабатывала бы часть заказов. Не самый прибыльный бизнес, но дочь была бы при деле. Сергей даже принтер купил. Не пошло. Принтер отправили в тумбочку.
Катя и Сергей остались вдвоем 10 лет назад. Жена Сергея не пережила инсульт. А семья с трудом пережила смерть мамы.
Сергей тогда еще работал в автопарке. Когда он выходил на смену, смотреть за Катей помогала ее троюродная тетка. Поддержали знакомые и служба соцопеки.
Мужчина делится наболевшим: когда дети с инвалидностью вырастают, попасть на реабилитацию очень тяжело. В Аксаковщину Катю не берут: для этого нужно, чтобы она могла сама себя обслуживать. Предлагали как-то лечь в реабилитационный центр на Одоевского, но только в общую палату.
«Не представляю, как это. Нас с Катей — в мужскую палату? А как я ее там переодевать буду — она же взрослая девушка. Или меня в женскую? Тогда я всех смущать буду».
Катя даже письмо в Минздрав составила с просьбой помочь организовать реабилитацию. Но кроме как массой проверок, это ничем не закончилось.
Насколько безбарьерная среда в городе, эта семья хорошо знает по себе.
«По дороге к администрации района все сделано идеально, бордюры опущены, а пройти в другую сторону — беда», — жалуется Сергей.
А Катя рассказывает, как недавно хотела попасть на концерт «Руки вверх». Но оказалось, что нельзя купить билет (в ее случае два — себе и сопровождающему), нужно создавать для девушки в зале дополнительные условия. Она на тот концерт так и не сходила.
В коридоре стоит электроколяска — в ней Катя сама может ездить по улице. Джойстик отвечает за движение и повороты, кнопки — за «фары» и звуковой сигнал. Коляска тяжелая — под 90 кг.
«Со мной Катя гулять не очень-то любит. Я понимаю, ей хочется со сверстниками побыть, пообщаться один на один, а я же — контроль», — шутит отец.
Катины друзья — молодежь из прихода церкви Петра и Павла. Они часто приезжают к ней в гости (кстати, когда мы договаривались о времени визита, Сергей прежде всего спросил, нет ли у дочери иных планов). Но основное общение девушки — в социальных сетях. С парнями она знакомится во ВКонтакте. Точнее, они с ней: Катя первая не пишет.
«На сайтах знакомств не сижу. Там парни привыкли к здоровым девушкам», — поясняет она.
«Интернетом она сама научилась пользоваться. Я в этом совсем не разбираюсь, максимум новости могу почитать на сайтах», — говорит Сергей.
Недавно Катя едва не вышла замуж. Шесть лет назад познакомилась в интернете с парнем из России. Долго переписывались и несколько раз виделись — он приезжал в Минск. Парень готов был переехать и жить с ней. Но близкие потом его отговорили: мол, зачем тебе, здоровому, такая обуза. Да и Катин отец относился к этой идее настороженно.
«Мы расстались. После тех отношений очень трудно начинать новые», — вздыхает девушка.
Она мечтает о семье, но понимает, что найти своего человека будет непросто.
«Мне нужно, чтобы он мог смотреть за мной. Это большая ответственность. Мало кто возьмется — современные парни привыкли, чтобы им кофе в постель приносили, а не они», — улыбается Катя.
Она тщательно подбирает слова, чтобы выразить мысли. Сергей улыбается: умная девушка, если бы учителя не жалели и спрашивали со всей строгостью, могла бы вынести из школьных лет куда больше пользы.
Катя, кстати, пишет стихи. Мечтает как-нибудь организовать творческий вечер для друзей и встретиться с друзьями по переписке из России.
«Видите, у нас обычная жизнь, никакого эксклюзива», — говорит Сергей, словно извиняясь, что он не герой, а просто папа.
Отцов, которые не выдерживают и уходят из семей, он понимает.
«Это эгоизм, да. Ну а если видишь шанс жить с женщиной, иметь здорового ребенка…» — поясняет Сергей мужскую логику.
Сам он не представляет жизнь без Кати. Переживает только за то, что станет с Катей без него: других родных у нее нет.
«Я же не вечный. Самый главный вопрос для нее — женский, выйти замуж. А в этом я ничем помочь не могу…»
***
От Редакции: если вы хотите поддержать семью, можете написать Редакции или Кате сюда.
Наталия Лубневская, фото Надежды Бужан
