Проект портала
Отношения «В Беларуси не любят детей». Директор «Кинаконга» Андрей Ким и его жена Надежда — о воспитании сына22
12.07.2019 / 18:59

Что изменилось в воспитании детей за последние 30 лет? Стало ли родителям проще с появлением мультиварок, интернета и гуру психологии? Каких ошибок старается избегать новое поколение? «Наша Нина» попросила молодых мам и пап сравнить современные подходы к воспитанию с тем, как растили их самих. Три семьи — три разные истории.

Первой парой, ответившей на вопросы «НН», стали Андрей и Надежда Ким, известные по проекту «Кинаконг». Их сыну Янушу полтора года.

«Система образования у нас дурацкая, и это пора признать»

«Наша Нина»: Вспомните свое детство: какие в вашей семье были правила?

Андрей: Мне кажется, в моей семье их не было в принципе. Об этом не задумывались и воспитывали, как получится. Мама старалась, но она много работала, поэтому у нее не было особенно времени… Думаю, основная ошибка моих родителей — отсутствие системности. Решения принимались скорее на эмоциональном уровне, что, на мой взгляд, глубоко неправильно.

Надежда: У нас несколько схожие ситуации. Меня и братьев-близнецов в первые годы мама воспитывала практически одна, ей никто не помогал. Ближайшая бабушка жила в Молодечно, а папа очень много работал, потому что были 90-е. На тему воспитания почти не было никой информации. Единственная книжка, которая лежала у родителей, — это Бенджамин Спок.

Я не помню, чтобы у нас была какая-то система воспитания. Кажется, родители руководствовались принципом, что дети должны расти самостоятельно и им не надо мешать. Нам не говорили, что правильно, а что нет. Даже об оппозиции, о существовании другого белорусского мира я узнала в 18 лет, когда с Андреем познакомилась, хотя дома были книги Владимира Орлова и мы много путешествовали по Белоруссии.

«НН»: Что считалось самой большой провинностью? За что могли сильно наказать?

Андрей: Когда вожжа под хвост попадала, тогда и наказывали. Сложный день, последняя капля… У нас всегда был повышенный эмоциональный фон в семье, крики вокруг, потому что там, где я вырос, жило много неблагополучных семей.

Надежда: Я помню только один раз в жизни, когда папа меня наказал — когда в возрасте шести-семи лет после разговора с мамой я хлопнула дверью. Он тогда дал понять, что нельзя так поступать с мамой.

Мне кажется, должны быть понятные для детей правила, что есть определенные вещи, которые не допустимы ни в коем случае. Например, ты не можешь повышать голос на родителей.

Вообще, нам с братьями доверяли во многом. Мы были хорошими детками: не пили, не курили, особенно не гуляли нигде. Поэтому нас не караулили вечерами и не обнюхивали у порога.

Свадебное фото.

«НН»: Хорошие оценки были важны для родителей?

Надежда: Для моих не очень. Хотя я всегда хорошо училась. Однажды, когда выставляли оценки за четверть, мы шли с подругой из школы, и я сказала, что за единственную семерку меня мама убьет. Это абсолютно было взято из головы — меня не ругали никогда за оценки. Папа, который шел рядом, сделал замечание, мол, я говорю неправду. Я тогда поняла, что, даже если хочешь порисоваться перед друзьями, ты не имеешь права это делать за счет родителей.

Андрей: В школе я был умнее многих, но не был отличником. Прочитывал все учебники в первую неделю учебного года, и потом мне становилось неинтересно. Плюс я много пропускал в школе, поскольку занимался гастролями, поэтому успеваемость падала. Но для моей семьи оценки не были важны, и это, я думаю, правильно.

Система образования у нас дурацкая, и это надо признать родителям — чем раньше, тем лучше. Хорошие или плохие оценки в школе не значат абсолютно ничего. Но отношение к учебе должно быть серьезным.

«Надо заниматься ребенком, но не делать из этого культа»

«НН»: Чем воспитание детей сегодня отличается от того, что было 20—30 лет тому назад?

Надежда: Наше поколение больше заморачивается. С детства стремится развивать ребенка — уже с года он учит английский язык, ходит на танцы, фортепиано, теннис и гольф одновременно. Сейчас много информации по воспитанию. Родители пробуют разные подходы, хотя еще не знают их результатов.

«НН»: Какие пути в воспитании выбираете вы?

Андрей: Хорошо, что у нас есть много времени, но нужно выдерживать баланс и, с одной стороны, заниматься ребенком, с другой — не делать из этого культа. На мой взгляд, самое важное — чтобы сын видел здоровую, нормальную семью. Нам все говорят: какой у вас спокойный ребенок! Мне кажется, это в том числе потому, что он никогда не слышит криков дома, не видит скандалов. Атмосфера, в которой растет малыш, — существенный момент, о котором не многие думают.

«Януш идет на БНР-100. А вы?» — шуточно подписал в 2018 году это фото Андрей.

Важно и постоянство. Должны быть правила, и слова родителей должны для ребенка что-то значить. Раздражает, когда говорят: малышу в этом возрасте нельзя ничего запрещать. Дети ведут себя как маленькие животные, а родители на это никак не реагируют.

Ясно, что ребенок будет громким, будет разбрасывать вещи, но есть определенные рамки, и родители, которые их не ставят, ошибаются, сами себе подкладывают мину. Какие это рамки, каждый должен решить сам. Если они есть, малышу гораздо проще и спокойнее. Тревога в нем возникает, если он не понимает, что произойдет.

Я не согласен с теми, кто стремится оберегать ребенка от каких бы то ни было проблем. Ведь когда он начнет подрастать, это будет беда. Всё, что Януша не травмирует, мы даем ему попробовать. Так, он не лезет никогда к горячему чаю, потому что однажды ему дали возможность коснуться горячей чашки.

Надежда: Мы не ругаем Януша за то, что он случайно разлил что-то или оторвал. Но если он делает это намеренно, нужно наказать. Иначе потом будут проблемы. Ты выйдешь с ним на улицу, и ребенок не послушается — вылетит на дорогу.

«НН»: Пользуетесь ли подсказками тех или иных гуру?

Надежда: Да. Я прочла книжку «Как быть пастором своего ребенка?» американского автора Теда Триппа. Она меня поразила. Там рассказывается о семье верующих, которая на протяжении, кажется, восьми поколений воспитывает детей одинаково и с одинаковым результатом. Существует традиция, и она работает. Смысл книги в том, что мы не должны исправлять поступки — мы должны смотреть на то, что мотивировало на них ребенка. Нужно обращать внимание на внутреннее состояние, его сердце. Хорошими поступки никогда не будут, если человек плохой.

Один из данных в книге советов, — на протяжении первых пяти лет нужно научить малыша с радостью жить под авторитетом родителей. Для меня это было открытием. Ведь часто в интернете читаешь: зачем вам послушный ребенок, у него будет рабское мышление.

Но я вижу другие примеры. Работаю сейчас с молодыми людьми, которых воспитывали во вседозволенности, — они неконтролируемые, с ними сложно, потому что они не понимают, чего от них хотят. Даешь задание, а они начинают самовыражаться.

Андрей: Для нас, в первую очередь, авторитетом является Библия. Мы евангельские христиане — и я, и Надежда сознательно сделали этот выбор. Мы хотели бы, чтобы наш сын побольше узнал о Боге. И знаем, что, когда он вырастет, он сам сделает выбор. Мы верим, что в Библии заложены законы, которые хороши для человека. Это книга, проверенная множеством поколений.

Вы вот говорите о гуру. Как правило, это люди, чьего опыта достаточно, чтобы написать книгу. И всё. Тот же Спок, которого при Советском Союзе многие читали, — собственные дети хотели сдать его в дом престарелых. Зато он стал миллионером — продал столько книжек.

Думаю, что сейчас 99,9% книг и гуру — они такие. Один из популярных сайтов про молодых родителей делает молодая женщина. Она, успешный журналист, незапланированно забеременела, решила не делать аборт, а выйти замуж. Родился ребенок, и она внезапно стала экспертом по воспитанию. Мне сомнительно, что такой человек может что-то полезное посоветовать. Этот сайт проникнут незакрытым гештальтом. Читаешь и видишь, что мечта у женщины была — делать карьеру.

Человек может быть дипломированным психологом, и это вообще ни о чем не говорит. Помню, что в подростковом возрасте изучал Фрейда. Аргументом против практической пользы его теорий в воспитании стала история о ребенке, которого родители воспитывали по Фрейду, и в результате у того ребенка была масса психологических проблем. Поэтому мне нравится идея опыта. Ведь теорию воспитания невозможно проверить на протяжении одного поколения.

«Когда наши друзья ждали третьего, родители фактически отреклись от них»

Надежда: Сейчас модно показывать «страшную правду» о том, каково это быть родителями: мол, на самом деле это все кошмарно, родовые травмы, постродовые депрессии. Оно тоже есть, но это не вся правда. Как и сплошное «мимими». Ты любишь своего ребенка, но при этом модно делать вид, что тебе некомфортно быть мамой или папой.

Заходишь в дорогой магазин — и там детская майка с надписью «Маленький монстр». Не представляю, как можно своему ребенку такое купить. То есть ты считаешь его монстром — и как ты хочешь в таком случае, чтобы он себя вел?

Иногда читаешь топ-5 проблем молодых родителей, и номер один — «я не могу больше смотреть любимые сериалы».

Андрей: Эти топ-5 — просто ужас. Смотришь и думаешь: почему? А что за жизнь у тебя, если главная ценность — смотреть сериалы?

Родителей представляют одновременно героями и мучениками. «Вау, у тебя родился ребенок!» А если второй… Если третий, то уже начинается агрессия на улицах, в государственных учреждениях, транспорте. «Понарожали ради квартиры» и всё остальное. И это при том, что родители будут презентабельно выглядеть.

В Беларуси существует серьезная проблема: у нас не любят детей. Мы много путешествуем с Янушем (были с ним в Грузии, Украине, Греции), и там отношение к малышам иное. Тебя мотивируют: как классно, что ты отец. У нас есть друзья, от которых, когда они ждали третьего, родители на какое-то время фактически отреклись, — сильно рассердились и сказали: «Зачем вы плодите нищету!» И такое можно услышать повсюду: в фейсбуке продвинутые люди будут писать вам, что многодетность — это ужасно.

Многодетная семья в Беларуси как проказа. У нас нездоровое отношение к малышам как к бремени. Быть родителями — одно из самых древних занятий, как минимум тысячи лет опыта. И говорить сейчас, что воспитать ребенка — нереальна задача, — это глупость, даже с исторической точки зрения.

Надежда: Думаю, это проблема образованных и успешных женщин. Им вкладывают в голову, что невозможно реализовать себя при наличии детей. Мол, даже если ты справляешься, всё равно остается какая-то неудовлетворенность, ощущение, что что-то не так.

«У нас нет задачи вырастить смену в «Молодой фронт»

«НН»: А что насчет патриотического воспитания и влияния на политические взгляды ребенка?

Андрей: Мы будем воспитывать ребенка в духе того, во что сами верим. Иначе это лицемерие. Подход «сынок, я бухаю, чтобы ты видел, как это плохо, и не бухал» никогда не работает. Для нас органично, что мы будем воспитывать ребенка в христианских, национальных ценностях, в духе любви к родине, языку.

Надежда: У нас нет задачи вырастить смену в помощь Дашкевичу в «Молодой фронт», но мы будем заниматься патриотическим воспитанием. Надо интерпретировать историю правильно, читать не только то, что написано в школьных учебниках.

Андрей: Надо объяснять, почему мы патриоты и разговариваем по-белорусски. Патриотическое воспитание в нашей стране нельзя пускать на самотек. Нам предстоит рассказать ребенку, почему для нас дороги этот герб и этот флаг, в то время как государственные символы — иные.

Мы уже сейчас проводим с ним много времени, я рассказываю ему о Беларуси, называю шляхтичем, рыцарем, чтобы воспитать в нем достоинство, с одной стороны. А с другой — стараемся воспитать скромность, чтобы он не ощущал себя лучше других.

Наталия Лубневская, фото Воли Офицеровой

каментаваць

Націсканьне кнопкі «Дадаць каментар» азначае згоду з рэкамендацыямі па абмеркаванні