Литературную премию «Дебют» в номинации «Проза» в этом году получила рекламист Зореслава Каминская за книгу «Русалкі клічуць» [«Русалки зовут»], навеянную творчеством белорусской художницы-примитивистки Алены Киш. О книге уже писали, а что известно об авторе?

«Наша Нина»: Зореслава, расскажите, кто вы?

Зореслава Каминская: Я — белоруска в первом поколении, из Новополоцка, выпускница журфака БГУ, работала в рекламе в Минске, а потом претворила свою мечту и выпустила книгу «Русалкі клічуць», и произошло это благодаря Школе молодого писателя при Союзе белорусских писателей.

«НН»: Откуда ваши корни? Кто ваши родители?

ЗК: Мои родители из Украины, в Беларусь попали после окончания Киевского технологического института легкой промышленности. Распределились на только что открывшийся химический завод в только что построенном Новополоцке.

Есть черно-белый фильм «Улица без конца». Он — о том Новополоцке, каким его увидели мои родители. Действительно «новый» город. Белые дома, черный лес вокруг. И огромный-огромный, сверкающий технологический завод, снятый в лучших романтических традициях соцреализма. Такой же огромный, каким показался мне «Полимир», куда меня, маленькую, однажды, лишь однажды, приводил отец.

Зореслава Каминская с родителями.

Главная героиня фильма приехала, чтобы больше узнать о своем отце, знаменитом первостроителе. Так случилось, что отца она не знала, и чтобы узнать хоть что-нибудь, она знакомится с городом, который он строил.

Благодаря этому фильму, я могу познакомиться с Новополоцком времен молодости моих родителей. Чистый (как Москва в «Я шагаю по Москве»), словно всегда сразу после дождя, мужчины — в белых рубашках с закатанными рукавами, женщины — в накрахмаленных платьях, светлые лица. И где-то в тех домах — мои родители: «Видишь общежитие? Мы из окна смотрели, как снимали этот фильм».

Они всю жизнь прожили в Новополоцке, работали на «Полимире», живут там и теперь, я приезжаю к ним в гости.

«НН»: Откуда у вас такое редкое и красивое имя?

ЗК: Имя привезла мама из Украины: там оно, кажется, не такое редкое. Еще из Украины привезли поговорки и украинские слова, которые я привыкла с детства слышать дома, а также свои способы приготовления и названия некоторых блюд: все мои подруги говорят «драники», я — «деруны».

«НН»: Каким было ваше детство?

ЗК: Счастливым, благодаря заботе моих родителей. И читать я полюбила в детстве: мне это нравилось больше, чем гулять во дворе.

«НН»: Где вы учились?

ЗК: В новополоцкой гимназии: у нас был очень хороший класс и сильные учителя. И я понимаю, что это звучит занудно, но мы и свободное время вместе с друзьями-одноклассниками проводили в школе, занимаясь тем, что называется «внеклассная деятельность». Занудно прозвучит и то, что с некоторыми моими одноклассницами я дружу до сих пор.

«НН»: Какие предметы были любимыми, а какие нелюбимыми?

ЗК: Больше всего предсказуемо любила обе литературы, после них — языки и математику.

Белорусскому языку научила учительница, которая хорошо знала предмет и умела объяснять, но интерес к литературе первым пробудил учитель английского. В пятом классе на переменах между сдвоенными уроками он начал вслух читать нам «Дикую охоту короля Стаха». И мы не выходили на переменках в коридор.

Больше всего я не любила, не понимала химию — предмет, которому мои родители посвятили всю жизнь.

«НН»: Вы действительно ездили по распределению, как героини вашей книги? Если да, то расскажите, что это такое, наше распределение?

ЗК: Нет, я не ездила по распределению: мне посчастливилось убедить комиссию распределить меня туда, откуда я принесла запрос на себя. Повезло, потому что запрос был из рекламного агентства, где я, будучи на пятом курсе, работала копирайтером.

«НН»: Где вы работаете сейчас? В чем заключаются ваши обязанности?

ЗК: В рекламе, мои обязанности — контент различных форматов, разработка концепций, курирование проектов и их осуществление.

«НН»: Почему начали писать (разговаривать) по-белорусски?

ЗК: В девятом классе учительница русского языка предложила поучаствовать в конкурсе сочинений. Финал конкурса проводился в Минске, в жюри были Андрей Ходанович и Марыйка Мартысевич.

Андрей Ходанович отметил мое русскоязычное сочинение, а затем в частной беседе отметил: «То, о чем вы пишете, должно быть написано по-белорусски». И все. С тех пор пишу по-белорусски — никогда не пыталась написать рассказ по-русски.

«НН»: Какие ваши любимые места в Минске? И почему?

ЗК: Я люблю книжные магазины. Один из моих любимых маршрутов — от магазина в доме, где жил Владимир Короткевич, по Карла Маркса, и на проспект — до Центрального книжного магазина. Люблю книжный магазин «Логвінаў», и мне не хватает бара «Ў», который располагался рядом.

Люблю Купаловский театр и Александровский сквер возле него, ведь в нем сохраняются время и воспоминания. Я помню, как сидела на этой скамейке, когда приезжала поступать, потом — когда отдыхала после пар, потом — когда ходила по Минску и искала съемное жилье, чтобы выехать из общежития. Здесь можно как бы забэкапить определенный отрезок жизни, то место, куда всегда можно вернуться.

Люблю Национальный художественный музей за то, что он сохраняет. За портреты Радзивиллов, за деревянных святых, за Рущица, Жуковского, Пена, Щемелева. И за тот момент, когда толкаешь тяжелые деревянные двери и выходишь из музея, и выносишь в себе новое неназванное чувство, ради которого и приходила.

Люблю Революционную и Интернациональную, так как это очень «минские» улицы.

«НН»: Где вы любите одеваться и где поесть?

ЗК: Я люблю есть дома, потому что люблю готовить.

В городе я люблю пить кофе, но тут для меня важнее место, чем напиток. Поэтому люблю за открывающийся вид «Балкон» у железнодорожного вокзала. Люблю «Утопию», так как она обычно лежит на пути долгих прогулок — однажды, к примеру, мы прошли пешком от Каменной Горки до Автозаводской и приостанавливались здесь передохнуть. Люблю кафе в музее, потому что оно в музее. За десерты люблю «Валенку» и «Золотой гребешок», а за запах шоколада и свежие конфеты — магазины «Коммунарке».

И нет какого-то одного места, где бы я одевалась — они всегда разные. Когда бываю за границей — приобретаю вещи там, если не бываю — ищу в Минске. Нравится, когда попадаю на замечательные вещи белорусских брендов, из последнего —балетки Belwest.

И еще вещи мне покупает и привозит или передает подруга, которая сейчас живет и работает в Америке — если не упомяну Алену, будет нечестно. И это она приобрела для меня на «Амазоне» «Всемирную энциклопедию наивного искусства», в которой Алена Киш — единственная, кто представляет Беларусь.

«НН»: А где и как отдыхаете?

ЗК: Люблю путешествовать. И за рубежом, и по Беларуси — так, чтобы несколько мест или достопримечательностей за одну поездку. За прошлый год побывали в Гродно, на Голубых озерах, в Крево, Камаях, в Ишкольди, Пинске, Турове, Грозове, на Немане в Песковцах (одно из питающих и красивейших мест), в Вязынке, в Лиде, в Мурованке, Новогрудке, в Гомеле. Езжу к родителям в Новополоцк и там, если получается, навещаю друзей и заезжаю в Полоцк.

В этом году весна поздняя, путешествовать не начинали. Надеюсь, вскоре пойдем на байдарках. Байдарки — открытие прошлого года, я раньше никогда себя не представляла в лодке. И жаль, потому что путешествия по Ислочи и Узлянке — одни из самых ярких впечатлений в моей жизни, даже учитывая все горы-острова-моря-океаны.

«НН»: Почему героиней вашей книги стала Алена Киш?

ЗК: Когда мне о ней первый раз рассказал знакомый дизайнер-художник и показал ее расписные ковры, меня это поразило. И ее судьба, и ее, или, скорее, «наше» «наивное искусство». Впоследствии я подсознательно отмечала и накапливала то, что было связано с художницей: посещала выставки, читала статьи.

Меня удивляло то, что я о ней так долго — почти до тридцати лет — не знала. И когда от меня потребовалось предложить идею произведения, чтобы поступить на второй год обучения Школы молодого писателя, я решила, что это та история, в которую я хочу углубиться и которой хочу поделиться.

И теперь один из самых частых откликов на мою книгу: «Спасибо, я погуглил / погуглила, кто такая Алена Киш и что такое маляванки». Но я понимаю, что вклад мой в популяризацию художницы не велик — намного больше сделал художник Владимир Басалыга, который открыл имя художницы и реставрировал ее ковры, и еще Галина Адамович, которая сняла прекрасный документальный фильм «Маляваны рай».

«НН»: Вы видите в себе сходство с художницей?

ЗК: Нет, я не нахожу сходства. В моей судьбе много раз обстоятельства складывались очень хорошо для меня. Алена Киш жила и работала в жестких условиях. А ее талант вышел за рамки ее поколения и даже ее страны.

«НН»: О чем мечтаете рассказать еще читателям, над чем работаете?

ЗК: Я работаю над сборником рассказов «Калядны стол. Некулінарная кніга». Первая книга, «Русалкі клічуць», была для меня подарком — ее издали в рамках второго года обучения в Школе молодого писателя. А сейчас мне нужно самой позаботиться об издании — это совершенно новый опыт, но все же не с нуля, так как уже имею напечатанное произведение.

Эта книга будет о широко сохранившихся традициях, которые, возможно, остались единственным, что объединяет семьи, так как другие ритуалы уже утеряны; о воспоминаниях, которые есть у каждого и которые пробуждаются снова и снова, стоит только откусить, к примеру, печеной в костре картошки или попробовать квашеной капусты, совсем непохожей на ту, которую готовила ваша мать, — книга будет о еде. Ведь и еда — это тоже текст, созданный, кажется, из одних и тех же составляющих, но каждый раз новый. И нашу еду, как и наш язык, можем понимать только мы.

Змитер Панковец, фото из фейсбука героини