«Пять лет руководила собственным магазином массажного оборудования, ходит в тренажерный зал и никак не может найти работу. Многие работодатели даже не дочитывают резюме моей свекрови, потому что ей… 52 года », — такое объявление с просьбой помочь в поиске работы для свекрови на днях разместила в своих соцсетях видеорежиссер и оператор Юлия Вечерская.
Удивительно: пенсионный возраст для женщин в Беларуси повысили до 58 лет, а здесь активный человек с хорошим резюме не может устроиться и в 52 года!
Мы связались с Ириной Вечерской, которая уже почти год ищет себе работу, чтобы от нее самой узнать подробности этой истории.
Ирина Вечерская.
Ирина родилась в Борисове. В Минске живет с 1992 года. Окончила Минский государственный музыкальный колледж [ранее — музучилище] имени Михаила Глинки по классу домры, но по специальности не работала. Карьеру начала с курьера в организации, которая оказывала помощь в регистрации новым предприятиям. С 2005 г. работала в компании «Nuga Best», которая продает массажные кровати. А впоследствии решила открыть собственное предприятие в смежной области и торговать массажным оборудованием.
В 2010 году Ирина стала директором и соучредителем своего первого магазина «Островок здоровья». За шесть последующих лет Ирине удалось открыть в Минске еще два магазина. В бизнесе женщине пришлось стать мастером на все руки: она занималась логистикой, доставкой, закупками, связью с банком, переговорами с арендодателями, приемом новых сотрудников, контролем за их работой, даже частично вела бухгалтерию.
Но вскоре ее постигли трудности.
«В 2016 году по нам ударил экономический кризис. Пришлось прекратить деятельность. Еще год я проработала заведующей магазина у дилера, но спустя какое-то время закрылась и она. С мая прошлого года я нахожусь в поисках работы», — рассказывает Ирина.
Сначала женщина искала работу не очень активно, но постепенно подошла к вопросу серьезно: разместила свое резюме на специальных площадках, постоянно откликалась на все вакансии, где могла быть полезной.
«Я много лет за рулем, спокойно могла бы тянуть обязанности специалиста по работе с кадрами и клиентами, администратора. Я даже отзываюсь на вакансии курьера, но получаю отказ за отказом», — возмущается Ирина.
Она видит, что отвечает всем требованиям и не понимает, что с ней не так. В какой-то момент до нее дошло, что все дело в возрасте. Особенно после недавнего разговора с кадровым отделом сети магазинов «Мила».
«Я отправила в «Милу» резюме и почти сразу туда позвонила, чтобы убедиться, что его станут рассматривать. Первый же вопрос, который мне задали по указанному номеру: «Сколько вам лет?». Я ответила, что 52. И мне дали ясно понять: «Нет, возрастной ценз для наших сотрудников — 40 лет». Я начала объяснять, что возраст — очень индивидуальная вещь. Например, я — человек во всех смыслах активный. На это мне ответили: «У нас есть 43-летняя сотрудница, и ей исполнение обязанностей дается непросто. Тем не менее, пообещали, что посоветуются с отделом кадров, но уже через десять минут прислали отказ», — Ирину обижают подобные ситуации, но она не намерена опускать руки.
Женщина действительно очень активная: постоянно делает что-то своими руками, вяжет (даже подумывает, что могла бы перевести это в бизнес), посещает тренажерный зал. Неужели такой работник с солидным опытом работы и правда не может найти себе работу?
Кстати, в отделе по подбору персонала «Милы» нам объяснили, что действительно, если есть выбор, они отдают предпочтение молодым сотрудникам: «Практика показывает, что молодые, активные девушки лучше справляются: все же надо быть целый день на ногах, носить коробки. Конкуренция на рабочие места высокая, поэтому, если есть выбор, заведующая отдает предпочтение более молодым сотрудницам».
Что делать, если тебе отказывают в работе? И на самом ли деле ситуация с дискриминацией по возрасту в Беларуси ощущается настолько остро? Мы расспросили специалиста по вопросам гендерного равенства Ирину Альховку.
Ирина Альховка.
«Об имеющейся дискриминации по возрасту можно косвенно сделать вывод на основе нескольких исследований. В прошлом году организация «Гендерные перспективы», которой я руковожу, совместно с порталом «Праца.тут.бай» проводила опрос на эту тему. Среди 1519 человек, принявших в нем участие, около 62% женщин на первое место поставили гендерную дискриминацию, на второе (около 40%) — возрастную. На первое же место возрастную дискриминацию поставили мужчины: на то, что им отказывали в приеме на работу из-за возраста, пожаловались 44% мужчин.
Также наша организация в течение трех месяцев 2016 года проанализировала 5221 объявление с вакансиями в интернете. Из них 6% содержали дискриминационные требования: они касались возраста, внешнего вида, пола, наличия малолетних детей, заочного обучения и так далее. По Трудовому кодексу, к профессиональным качествам такие требования никакого отношения не имеют, поэтому их даже недопустимо упоминать в объявлениях. Но компании спокойно размещают подобные вакансии, особенно много таких нарушений в соцсетях. Очевидно, руководители не боятся контроля со стороны государства.
Что с этим делать — большой вопрос. Доказать трудовую дискриминацию в белорусском суде почти невозможно. Во-первых, вся ответственность за доказательство факта дискриминации лежит на человеке, который считает, что его дискриминируют. В Евросоюзе, например, все наоборот: именно работодатель должен сделать все, чтобы продемонстрировать, что кандидат на должность никоим образом не был дискриминирован.
Доказательством в суде могут быть конкретные факты: например, если работодатель письменно пояснил, что он не берет вас на работу, потому что вы женщина и у вас трое детей, которые постоянно будут болеть. А им нужен работник, который не будет отвлекаться на домашние дела. Работодатель должен обосновывать отказ не субъективно, а объективно: почему тот или иной кандидат не подходит ему по уровню, например, образования, опыта, конкурентоспособности…
Если незаконный отказ записан на диктофон, к сожалению, не факт, что ее примут к рассмотрению в суде — зависит от судьи. Мы часто сталкивались с этим в делах, связанных с семейным насилием.
Я часто слышу от директоров коммерческих фирм: «Это мои деньги, поэтому я имею право распоряжаться ими. Я хочу, чтобы администратор кафе была красивой, а не кривоногой». И от подобной вседозволенности даже становится страшно.
То, что работодатели не боятся быть наказанными за свою субъективность — звоночек, что нам нужен, наконец, антидискриминационный закон, который сегодня продвигает Белорусский Хельсинкский комитет. Очевидно, что у нас нарушаются не только права женщин, которым иногда выставляют неадекватные требования: по возрасту, по семейному статусу и даже по внешнему виду. С подобной дискриминацией часто сталкиваются люди с инвалидностью.
Многие работодатели, видимо, забывают, что в стране повышается пенсионный возраст. Чем дальше, тем дольше люди будут оставаться на рынке труда. Кроме того, многие исследования показывают, что на определенных должностях сотрудники в возрасте куда более эффективны: они чудесные менторы и коучи, у них богатый жизненный и профессиональный опыт. Они могут выполнять роль тех, кто учит других. Они более лояльны, менее склонны менять рабочие места по сравнению с молодыми людьми, которые себя только ищут.
Руководители многих наших компаний еще живут в какой-то советской парадигме: им нужен идеальный сотрудник, лучше всего — молодой мужчина. Но надо учитывать, что старость — это то, что точно со всеми нами случится», — прокомментировала «Нашей Нине» Ирина.
Катерина Карпицкая